Сегодня совсем без ютубов:
Это книга с выдержками из записей Леонардо да Винчи и описанием его жизни.
Если забыть про затянутое вступление, то читать интересно. Иногда попадаются предложения длиной с половину страницы, но редко.
Кайф книги — в том, как Леонардо подмечает детали в окружающем мире. И как из этих деталей потом выстраивает модель работы мира, природы и человеческого тела.
Читать не надоедает, потому что в книге много тем. Вот небольшая часть, о технике и математике:
Техника — в спросе и может развиваться только при поднимающейся хозяйственной конъюнктуре, особенно когда главным элементом экономического подъема является промышленность
Никакое человеческое исследование не может претендовать на название истинной науки, если оно не пользуется математическими доказательствами… Нет никакой достоверности там, где не находит приложения одна из математических наук, или там, где применяются науки, не связанные с математическими
Покой — не частный случай движения. Наоборот, вещи движутся только тогда, когда «потревожены» в своем спокойствии. Вечного движения быть не может
Никакая неодушевленная вещь не сможет двигаться сама собою; следовательно, если она движется, то приводима в движение неравной силой, то есть силой неравной продолжительности и движения или неравной грузности. И с прекращением желания в первом двигателе тотчас же остановится второй
Наименьшая физическая точка больше всех математических точек, и следует это из того, что физическая точка есть величина непрерывная, а все непрерывное делимо до бесконечности, а точка математическая неделима, потому что не есть величина
Об опыте. Леонардо считает, что опыт — главное, на что стоит опираться при доказательствах. В своих книгах он часто ссылается на явления природы, которые доказывают его точку зрения:
Чистый опыт — вот истинный учитель
И хотя природа начинается с причин и кончает опытом, нам надобно идти путем обратным, то есть начинать с опыта и с ним изыскивать причину
Нет действия в природе без причины; постигни причину, и тебе не нужен опыт
Опыт не ошибается, ошибаются только суждения наши, которые ждут от него вещей, не находящихся в его власти. Оставьте опыт в покое и обратите жалобы свои на собственное невежество, которое заставляет вас быть поспешными и, ожидая от него в суетных и вздорных желаниях вещей
О цитировании и авторитетах:
Кто спорит, ссылаясь на авторитет, тот применяет не свой ум, а скорее память
Те, кто изучает только авторов, а не произведения природы, те в искусстве внуки, а не сыны природы… О величайшая глупость тех, которые порицают учащихся у природы и пренебрегают авторами, учениками этой природы!
О природе, человеческом теле и круговороте веществ:
Ты видел здесь, с каким тщанием природа расположила нервы, артерии и вены в пальцах по бокам, а не посредине, дабы при работе как‑нибудь не укололись и не порезались они
Почему природа не запретила одному животному жить смертью другого? Природа, стремясь и находя радость постоянно творить и производить жизни и формы, зная, что в этом рост ее земной материи, гораздо охотнее и быстрее творит, чем время разрушает; и потому положила она, чтобы многие животные служили пищей одни другим; и, так как это не удовлетворяет подобное желание, часто насылает она некие ядовитые и губительные испарения на большие множества и скопления животных, и прежде всего на людей, прирост коих велик, поскольку ими не питаются другие животные
Жизнь нашу создаем мы смертью других. В мертвой вещи остается бессознательная жизнь, которая, вновь попадая в желудок живых, вновь обретает жизнь чувствующую и разумную
Старые люди, живущие во здравии, умирают от недостаточного питания… и от этого происходит, что старые больше боятся холода, чем молодые, и у тех, кто очень стар, кожа имеет цвет дерева или сухих каштанов, так как кожа такая почти совсем лишена питания
Если глаз, привыкший к тьме, внезапно видит свет, то получает повреждение; почему сразу же закрывается, будучи не в силах этот свет вынести. Случается это потому, что зрачок, желая познать какую‑нибудь вещь в привычной темноте, увеличивается в размерах, прилагая всю свою силу, чтобы послать воспринимающей способности подобие темных вещей. И когда свет попадает внезапно, то очень значительная часть ранее омраченного зрачка повреждается от внезапно находящего блеска, совершенно противоположного обычной и привычной для глаза тьме, стремясь в ней остаться и не без ущерба для глаза покидая свое состояние
О силе и движении:
Если сила движет тело в известное время на известное расстояние, не обязательно, чтобы такая сила двигала двойную тяжесть в течение двойного времени на двойное расстояние; потому что, может быть, такая сила не способна будет двигать движимое
То, что в акте делимо, делимо и в потенции; хотя это и не значит, что делимое в потенции делимо и в акте. И если деления, совершаемые потенциально в бесконечность, меняют субстанцию делимой материи, то деления эти вернутся к составу своего целого при воссоединении частей по тем же стадиям, по которым они делились
Всякое природное действие совершается кратчайшим образом, и вот почему свободное падение тяжести совершается к центру мира, так как это — наиболее короткое расстояние между движущимся [телом] и самым низким местом вселенной
Свободно падающая тяжесть приобретает с каждой единицей движения единицу веса
Часто Леонардо почти формулирует физические законы:
Если кто спускается со ступеньки на ступеньку, прыгая с одной на другую, то, если сложишь вместе все силы ударов и веса таких прыжков, найдешь, что равны они совокупному удару и весу, который человек произвел бы, падая по перпендикулярной линии от вершины до подножия высоты названной лестницы
О наблюдениях за птицами и полётах:
Посмотри, что, передвигаясь по воде, гусь при движении лапы вперед сжимает ее, и занимает мало воды, и этим делается быстрым, и, отодвигая назад, ее разжимает, и тем замедляется, и тогда делается быстрее та часть его, которая соприкасается с воздухом
О коршуне читаем, что, когда он видит своих птенцов в гнезде слишком жирными, клюет он им их бока и держит без пищи
Когда птица хочет подняться взмахами своих крыльев, поднимает она плечи и концами крыльев ударяет по направлению к себе, в результате чего уплотняет тот воздух, что между концами крыльев и ее грудью, и это напряжение воздуха поднимает птицу ввысь
Если скажешь, что сухожилия и мускулы птицы несравненно большей силы, чем сухожилия и мускулы человека… то ответ на это гласит, что такая крепость предназначена к тому, чтобы иметь возможность сверх обычной поддержки крыльев удваивать и утраивать движение по произволу, дабы убегать от своего преследователя или преследовать свою добычу; ибо в этом случае надобно ей удваивать и утраивать свою силу и, сверх того, нести в своих лапах такой груз по воздуху, каков вес ее самой; как видно это на примере сокола, несущего утку, и орла, несущего зайца, прекрасно показывающем, откуда такой избыток силы берется; но для того чтобы держаться самому, и сохранять равновесие на крыльях своих, и подставлять их течению ветров, и поворачивать руль на своем пути, потребна ему сила небольшая и достаточно малого движения крыльев, и движения тем более медленного, чем птица больше. И у человека тоже запас силы в ногах — больший, чем нужно по его весу
О музыке, скульптуре, живописи и перспективе:
Глаз, называемый окном души, это главный путь, которым общее чувство может в наибольшем богатстве и великолепии рассматривать бесконечные творения природы, а ухо является вторым, и оно облагораживается рассказами о тех вещах, которые видел глаз
После того как мы пришли к заключению, что поэзия в высшей степени понятна для слепых, а живопись — в той же мере для глухих, мы скажем: живопись настолько более ценна, чем поэзия, насколько живопись служит лучшему и более благородному чувству, чем поэзия; доказано, что это благородство трижды превосходит благородство трех остальных чувств, так как было предпочтено скорее потерять слух, обоняние и осязание, чем чувство зрения
Скульпторы не могут изобразить прозрачных тел, не могут изобразить ни светящихся тел, ни отраженных лучей, ни блестящих тел, как‑то зеркал и подобных полированных вещей, ни облаков, ни пасмурной погоды… Свойственно же скульптуре только то, что она больше противостоит времени…
Живописцу необходимы: математика, относящаяся к этой живописи, отсутствие товарищей, чуждающихся своих занятий, мозг, способный изменяться в зависимости от разнообразия предметов, перед ним находящихся, и удаленность от других забот
Первое намерение живописца — сделать так, чтобы плоская поверхность показывала тело рельефным и отделяющимся от этой плоскости, и тот, кто в этом искусстве наиболее превосходит других, заслуживает наибольшей похвалы… Тот, кто избегает теней, избегает славы искусства у благородных умов и приобретает ее у невежественной черни, которая не хочет от живописи ничего другого, кроме красоты красок, забывая вовсе красоту и чудесность показывать рельефным плоский предмет
Если ты хочешь видеть, соответствует ли твоя картина вся в целом предмету, срисованному с натуры, то возьми зеркало, отрази в нем живой предмет и сравни отраженный предмет со своей картиной и как следует рассмотри, согласуются ли друг с другом то и другое подобие предмета
Поверхность каждого тела причастна цвету противостоящего ему предмета
Когда ты пишешь фигуру и хочешь посмотреть, соответствует ли ее тень свету, так чтобы она не была краснее или желтее, чем это свойственно природе цвета, который ты хочешь затенить, то поступай так: наложи тень пальцем на освещенную часть, и если эта сделанная тобой искусственная тень будет похожа на естественную тень, падающую от твоего пальца на твою работу, то дело обстоит хорошо
Самый большой грех живописца — это делать лица похожими друг на друга; повторение поз — большой порок
Дым не образует очерченных теней, и его собственные границы тем менее отчетливы, чем они дальше от своей причины
Много более светлыми кажутся деревья и луга, если смотреть на них по ветру, чем навстречу ему. Это происходит потому, что каждый лист бледнее с обратной стороны, чем с правой, и кто смотрит на них по ветру, тот видит их с обратной стороны; а кто смотрит на них против ветра, тот видит их затененными, так как края листа наклоняются и затеняют его по направлению к его середине, и, сверх того, листья видны со своей правой стороны
Есть бумажная и электронная версии. Я читал электронную, у Лебедева она свёрстана отлично, можно брать
Ютуба сегодня больше, чем обычно:
Автор книг — американский физик‑теоретик Митио Каку.
Первой я прочёл «Физику невозможного». Автор объясняет, возможны ли фантастические штуки вроде телепортации, путешествий во времени и лазерного оружия. И если возможны, то как они должны работать.
Первая половина интересна. В ней говорится о вещах, которые не противоречат законам физики, вторая половина скучнее. В книге нет формул, и физика затрагивается едва‑едва. Иногда автор вскользь упоминает об уравнении Шрёдингера и об Общей теории относительности, но не более.
Вторая («Параллельные миры») приземлённее — в ней меньше отсылок к фантастическим фильмам. Но она подробнее рассказывает о мироздании, насколько оно известно.
Автор рассказывает, как учёные пришли к М‑теории. Как математическая симметрия помогала проверять гипотезы. О том, что наше существование не «реально», а «наиболее вероятно». В ней наконец‑то даётся хорошая интерпретация проблемы кота Шрёдингера. И в конце рассказывается про параллельные вселенные, что они «есть, но наши тела не настроены на восприятие этих миров». Формул снова почти нет.
Интересно будет скорее тем, кто любит историю. Кому больше интересны физика с математикой, будет скучно.
